Л.Н. ГУМИЛЕВ:СУЩНОСТЬ И ЗНАЧЕНИЕ ЕГО НАУЧНЫХ КОНЦЕПЦИЙ

Аннотация

Жизнь выдающегося русского учёного и мыслителя XX века Л.Н. Гумилёва полна важнейших фактов. Л.Н. Гумилёв уделяет особое внимание исследованию социально-философских аспектов понятия «этногенез». В нём Л.Н. Гумилёв раскрывает проблемы философии истории, которую он считал общеэтнической в ​​своей основе. Л.Н. Гумилёв уделяет особое внимание исследованию социально-философских аспектов понятия «этногенез». В нём Л.Н. Гумилёв раскрывает проблемы философии истории, которую он считал фундаментально этнической в ​​целом. Уточнённые в контексте науки ХХ века. Лев Гумилёв сосредоточился на феномене этноса как на первичном (базовом) понятии, стремясь раскрыть сущность, причины, механизм и этапы процесса этногенеза. Центральной идеей, предложенной учёным для объяснения всего процесса этногенеза, стала его концепция пассионарности. Центральной идеей, предложенной учёным для объяснения всего процесса этногенеза, стала его концепция пассионарности. Несмотря на многочисленные препятствия и трудности, а также длительное игнорирование и подавление новых идей Льва Николаевича, научно-философские концепции учёного получили признание исследователей и широкой научной общественности как в нашей стране, так и за рубежом в постсоветский период.

За годы пребывания в ГУЛАГ-е Л.Н. Гумилёв привёз с собой несколько научных статей и рукописи двух монографий, одна из которых, «Древние тюрки XI–XIII веков», стала его докторской диссертацией по историческим наукам, которую он с отличием защитил в 1961 году. Его величайшим вкладом в научные исследования стала радикальная новация концепции самобытности и значимости тюрко-монгольской культуры. Он первым в советской науке подверг критике господствовавшую в то время «чёрную легенду» о европоцентричном монголо-татарском иге и извечной вражде кочевников и земледельцев.

На этой основе Гумилёв анализировал образную концепцию природного братства русского народа с тюркскими и монгольскими народами. В конечном счёте, мысли учёного оказались не только близки евразийскому направлению русской философской мысли за рубежом, но и стали, по сути, последним классическим представителем этой школы.